Голосование за ходы

Вновь вернув себе свой громадный размер, Татьярра с удвоенной силой набросилась на своего жуткого оппонента. И хотя проклятый дым все собирался, и собирался, и собирался после каждого могучего удара и укуса, мало по малу облако становилось менее плотным.

Тем временем Вильда подошла к саркофагу и подняла крышку, закрепленную на таком же механизме, что и у большого саркофага с красивой статуей наверху. Здесь, впрочем, красивых статуй не оказалось. Вместо нее в саркофаге лежала высохшая мумия в истлевших остатках некогда дорогих одежд. В ее сложенных на груди руках лежал какой-то жезл... нет, не жезл, рукоятка от двуручного меча. Пустая, без лезвия.
- Да, госпожа, вы совсем рядом со мной! - голос в голове зазвенел от возбуждения, стоило Вильде подойти к саркофагу. - Да! Свет! Я вижу, я наконец-то опять вижу... что... да как она смеет! - голову служительницы Тиморы затопил поток чужого праведного гнева, сфокусированного на хозяйке гробницы.

Рукоятка в руках мумии вдруг шевельнулась сама собой и вдруг прыгнула прямо в руки Вильде. Та машинально поймала оружие, и, едва ее пальцы сомкнулись на золоченом цилиндре, из рукоятки вместо лезвия ударил поток ослепительного солнечного света. Оба оставшихся призрака истошно заверещали, заслоняясь от радостного золотистого сияния.

- Госпожа, - голос заговорил совсем другим тоном - серьезным, собранным, металлическим и безапелляционным, как будто его хозяйка вдруг повзрослела на 20 лет разом. Теперь голос принадлежал не испуганной женщине, а суровому, испытанному в боях рыцарю. - Эту погань необходимо выжечь. Помогите мне и ничего не бойтесь. Мой клинок был выкован во славу Ауманатора, чтобы разить таких, как они.

Подняв глаза от ослепительно (и так тепло и притягательно) сияющего клинка, Вильда увидела, что на нее надвигается дымная женщина явно с недобрыми намерениями. Золотой свет очевидно слепил ей глаза, и удар в этот раз оказался намного медленнее, чем раньше, так что Вильда с легкостью парировала его сияющим мечом.

- Чудовище должно быть уничтожено, - суровый голос меча приобрел напевный тон молитвы. - Пусть свет вечного солнца сокрушит тьму!

Кэндид тем временем подбиралась к последнему призраку с целью прикончить его, но тут как раз вспыхнул клинок в руках Вильды, и она, ослепленная вспышкой, промахнулась, отчаянно чертыхаясь. К счастью, свет ослепил и ее оппонента, так что воспользоваться он этой неудачей не сумел.

ссылка

Галлюцинация снова посетила Вильду, и в этот раз звучала она возмущенно и обижено:
- Сударыня! Как можно! Не успели мы знакомство свести, а вы меня уж лукавством попрекаете. И другими словами скверными называете! Грибом и мудреным словом на букву Ж! Что плохого я вам сделала?! Я ж только помощи просила и дурного ничего в виду не имела-с.

Воинственные рыбы бросились вперед, размахивая копьями, когда под их ногами земля покрылась длинными и острыми колючками. Стремительный наскок рыболюдов внезапно превратился в очень осторожное и болезненное наступление.

Предводитель, как ему и полагалось, преодолел внезапную полосу препятствий сравнительно легко и с наскока ударил Сарита под дых. В темноте пещеры сверкнул разряд электричества, эльф дернулся и осел на пол. Перескочив через упавшего, рыболюд оказался перед Фаргасом и Элдет.

Двое его товарищей, которые стояли на краю поля колючек, сообразили сделать крюк и тоже бросились к Фаргасу. И получить бы полурослику копьем, если бы верная Тележка не оттолкнула особо рьяного нападающего прочь.

Куо тоа, котрый был перед Ронтом, таки решился проломиться сквозь тернии к нему и ткнул орка копьем. Удар отскочил от толстой шкуры орка, но оставил небольшую царапину. Товарищ этого куо тоа удачно метнул в Ронта сеть, из которой тот принялся яростно выпутываться.

А вот остальные четверо холоднокровных рабовладельцев растерянно остановились в самом центре буйно разросшегося терновника и, кажется, не очень понимали, как им теперь отсюда выбираться.

ссылка

И снова Сарит повел Вильду в темноту.

- Шутки шутками, а полурослик прав, если мы теперь ничего не принесем, нас точно зажарят вместо ужина, - кисло сообщил он, когда они отошли подальше. - А место-то все еще хреновое. Ты сама-то в порядке? Между прочим, тоже ничего не ела и в воде бултыхалась не меньше нашего. Если ты вдруг тут упадешь в голодный обморок, я тебя со всем этим железом, - он указал на доспехи жрицы, - обратно не донесу.

Путь их пролегал дальше по руслу реки... потому что тупо сворачивать было больше некуда. Сарит выглядывал пещеры, парочку даже попытался показать спутнице, но они были достаточно высоко, чтобы она ничегошеньки не видела, так что лезть туда не стоило и подавно. Где-то через полчаса пути они нашли все-таки трещину в стене утеса, в глубине которой виднелся свет. Осторожно заглянув туда, Сарит протиснулся внутрь. У Вильды пролезла только голова. Наплечники уже не помещались.

Внутри была узенькая расщелина, которая заканчивалась тупиком. Сарит едва в ней мог стоять. По стенам росли гирлянды светящихся грибов. Тех самых, которые в Велкинвелве Вильде с товарищами приходилось развешивать в спальне у Илвары.
- Бездна, зря только лез. Они несъедобные.

С помощью Вильды и некоторого количества эльфийских ругательств, Сарита удалось извлечь обратно. И они пошли дальше. Вскоре берег, по которому они шли, начал становиться выше, пологий каменный пляж превратился в еще один обрыв. Когда до воды уже было метра полтора высоты, Сарит вдруг замер и указал вперед. Вильда сперва ничего не видела, а потом где-то впереди мелькнуло что-то серое и пушистое и скрылось в проеме в стене.

- Еда. Стой! - прошипел Сарит и кинулся в погоню за загадочным зверьком, за какую-то долю секунды скрывшись вслед за ним в том же темном проеме.

Сарит с видимым усилием поднялся, и они с Вильдой побрели прочь от воды.

Берег здесь был довольно пологий, но упирался в отвесную скалу, уходящую неприступной стеной на головокружительную высоту. Тихий-тихий шум воды был единственным звуком в этом огромном каньоне. Холодный воздух не двигался, но все равно промокшие до нитки беглецы начинали дрожать. Сарит шел. нахохлившись и недовольно озирался. Было не то чтобы темно, фирзрес далеко наверху подсвечивал дно каньона очень тусклым светом, но темнота как неосязаемая вуаль скрадывала все детали уже в нескольких шагах впереди. Оставалось надеяться что эльфийские глаза Сарита видят хоть немного лучше.

- Плохое место. Не найдем мы здесь еды. Сплошные скалы, ничего крупного тут расти не может. И живность если какая и есть, то плотоядная. Разве в реке рыба есть, - он задумчиво повертел головой. - Ладно сначала укрытие. Потом будем думать про еду. Давай вниз по течению чуть пройдем. Я пока подъема не вижу.

И они пошли вниз по течению, удаляясь от розовых скал и потихоньку сползающихся вместе путников. Таль лежал на жестком камне и удаляющиеся фигуры подруги и эльфа предательски двоились у него в глазах. Вся картина плавно покачивалась сама по себе, будто они были на каком-то чудовищном каменной корабле. Или в чьем-то каменном животе. Чувствовал себя изобретатель преотвратно. В животе что-то крутило. Где-то в голове родилась уверенность, что завтрак уже покинул бы его, если бы было чему покидать. Есть хотелось ужасно, но одновременно уверенности в способности удержать хоть кусочек еды не было. Тележка преданно приклацала к хозяину и встала на стражу его покоя, капая противной холодной водой на руку.

Меж тем разведка продолжалась. После примерно десяти минут неуютной прогулки Сарит поджал губы.
- Давай-ка попробуем здесь, - он ткнул в черную стену в паре сотен футов впереди, которая для Вильды особо ничем не отличалась от остальных.
Они подошли поближе. Стало понятно, что привлекло внимание Сарита - тут стена имела очень незначительное углубление, назвать это пещерой было бы откровенной лестью.
- Здесь хотя бы нас не будет видно сверху. Авось огонь не всех пауков в округе привлечет, только половину. Давай приведем остальных сюда, а потом будем искать еду.

Они вернулись и рассказали остальным про углубление. Измученные путники поднялись на ноги, кто мог, и отправились к сомнительному укрытию. Таль почувствовал как его обхватили сильные мохнатые и, как и все остальное мокрые, руки Дерендила. Вскоре они оказались под неглубоким каменным козырьком.

Вильда и Сарит меж тем отправились дальше.
Они прошлись вдоль реки. Вода здесь в отсутствие скал выглядела как черное непрозрачное зеркало. Ничто не нарушало ее гладкой повержности.
- Ничего не вижу, - пожаловался Сарит. - Без удочки и думать нечего что-то поймать.
Впереди появилась россыпь каких-то обломков. Когда они подошли поближе стало понятно что это половинка огромной шляпки, расколотая на множество кусочков, очевидно, при падении.
- А вот это удача. Зурквуд. Он горит, - он впервые улыбнулся. - Ну хотя бы не замерзнем.

Они ходили еще около часа, но ничего более интересного не нашли. Позвав на помощь Ронта и Дерендила, они перетаскали обломки гриба к лагерю и Буппидо с Элдет принялись разводить костер. Вскоре в самом дальнем углу пещеры затрещало пламя, к которому все промокшие беглецы как по команде сгрудились.

Гоблины, услышав новости об отсутствии вокруг еды, начали шушукаться и через какое-то время соорудили из распущенных обрывков веревки, камешка и какой-то железки грубую донку, которую тут же и закинули в реку. Без приманки, но вариантов других не было. Клевать, впрочем, рыба не спешила.

Все собрались у полузатопленной комнаты. В холодную воду лезть никому не хотелось, но новости о хищном желе не оставили желающих исследовать храм повнимательнее. Да и вода прибывала угрожающе быстро.

Обвязавшись скарбом и веревками, беглецы забрались в воду. Шуушар держал в руках Джимджара. Фаргас договорился плыть рядом с Дерендилом, на случай если не сможет выплыть с одной рукой. Стало очень холодно. Красавица шипела и не хотела в воду, угрожающе вытягивая щупальца.

Ронт взялся за лом. Встав как можно ближе к пробоине, он начал бить. После первого же могучего удара вода полилась намного сильнее. Дороги назад не оставалось. Орк, понимая, что от него зависят жизни остальных, принялся отчаянно работать ломом, расширяя отверстие.

Дальше происходящее смешалось в мокрую и холодную круговерть. Вода поднялась и начала захлестывать пещеру. Потолок стремительно начал приближаться. После очередного глухого удара часть потолка обвалилась, и где-то наверху сквозь толщу воды забрезжил очень тусклый свет. И тут же спокойная вода в пещере превратилась в могучий водоворот. Верх смешался с низом. Беглецов куда-то понесло.

Вильда не зря таскала на себе каждый день доспехи. Как только вода захлестнула героев, она мощными гребками устремилась к свету. Поселившаяся в мышцах от холодной воды дрожь вскоре пропала, и она, проскользнув через внушительную дыру, которую проделал Ронт, поплыла наверх, и вскоре ее голова показалась над поверхностью.

Это и правда была та самая река, над которой они перебирались через каньон. И она стремительно несла Вильду вниз по течению! Впереди из воды торчали обломки огромных скал с неприятными розовыми потеками, освещенными мерцанием фирзресса. Летающего острова нигде видно не было. Упал?

Разбираться было некогда, девушка погребла в промежуток между скалами, надеясь, что там не окажется какого-то неприятного подводного сюрприза. Течение в узком месте было чудовищным, но она справилась и, оказавшись в более широком месте, поплыла к берегу.

Вскоре ее ноги коснулись дна, и она смогла оглядеться. За ней из-за скал выплывали головы ее спутников. Не успела она отдышатся, как прямо перед ней вынырнул Шуушар с Джимджаром на буксире и сходу всучил ей обморочного гнома.
- Простите, мисс Вильда, - пробулькал он, лихо развернулся, едва не выпрыгнув из воды, и дельфином ринулся обратно к своим. Вот бы он на земле был такой же шустрый.

Талю повезло меньше. Он, увидев уплывающую подругу, попытался поплыть за ней, но течение было очень сильным, и потолок вдруг резко дернулся вниз и обрушился на голову изобретателя. В глазах потемнело, время утратило значение. Он смутно запомнил, что его вынесло через острые камни куда-то и понесло с темным могучим потоком.

Он пытался держаться за Тележку, что-то царапало его кожу. Кажется, что-то порвалось и какие-то вещи медленно стали тонуть в темной воде. И поплавок плыл как-то странно. "Все-таки набрал воды", - в затуманенном сознании тифлинга почему-то всплыла именно эта мысль, а не куда более своевременное "А-а-а-а-а, тону".

Затем что-то резко дернуло его, и перед глазами пронеслась очередная острая каменная кромка, а за ней заботливая усатая морда Шуушара. И вдруг вода кончилась: его голова оказалась над поверхностью. На этом он вдохнул и потерял сознание.

Очнулся Таль на берегу. Голова болела, как будто по ней ударили тараном. Вильда, склонившись над ним, вытаскивала его на берег. Рядом Дерендил вытаскивал на себе Фаргаса, а Ронт помогал выбраться из воды Элдет.

Через какое-то время из- под воды показалась тележка, печально бредущая прямо по дну. Поплавка видно не было. Но часть сумок на Тележке сохранилась. Правда, промокли они насквозь. За ней из воды появился прозрачный куб Глаббагула. Кажется, вовсе не потревоженного внезапным купанием.

Через еще несколько минут из-за странных измазанных розовым скал показалась медленно плывущая спина Красавицы. Падальщица плавно и упорно догребла до берега, вылезла и с сердитым пыхтением свернулась в злобный хитиновый бублик.

Фаргас, Таль, гоблины и Топси с Турви сгрудились перед Глаббагулом. Фаргас читал длительную лекцию рисуя левой рукой в пыли камешком. По его словам выходило, что для того чтобы размножится, гуманоидам требуется кровать, помощь стаи аистов, огорода с капустой, развернутая молитва богине Суни и конечно же корзина подношений. Фаргас настраивал что свадьба обязательным элементом процесса не является. Диаграмма детализирующая все подробности содержала уже около десятка элементов и дополнялась.
Приманка смотрел на полурослика с сомнением. Зато его друг Юк Юк и Буппидо очень серьезно и активно кивали.

- Как восхитительно сложно! Как же вы не вымерли до сих пор? А аисты так же сложно размножаются? - Глаббагул покачивался от восторга.
- А на это у нас нет времени, - ухмыльнулся Фаргас. - Давайте собираться.

- Думается, мне кое-что известно по теме, - усмехнулся Фаргас, рука его все еще безвольно висела вдоль тела. - Как-никак жена пятого носит, - воспоминание, несмотря на мрачную ситуацию, заставило полурослика мечтательно посмотреть куда-то наверх. - Кому-то из вас требуется консультация? - Он с лукавым интересом перевел взгляд с Вильды на Таля. - Или обоим сразу?

Между тем над выложенными пузырьками собрался консилиум. Сарит сходу указал на круглую бутылку.
- Эту я узнаю. Такие делают в Мензоберранзане, в них зелья исцеления разливают, крупный поставщик, с многими домами работают, в том числе с Бэнре и Даскрин. У капитана нашего такие были. Про длинную не знаю.
Юк Юк принялись обсуждать с Буппидо, взрывается ли длинная бутылка. Приманка взял ее и критически разглядывал жидкость сквозь стекло, переворачивая бутылку.
- Смазка, - заключил он. - Хорошая смазка. Находили давно такую.
Юк Юк с сомнением посмотрел на товарища, а потом кивнул.
- И точно. Отличная смазка для ног была, так же выглядела. И горела отлично. Я ж говорю, взрывается! - хмыкнул он.

Тем временем героев догнал Глаббагул. Его появление вызвало небольшой фурор.
- Он точно не плотоядный? - насторожилась Топси.
- Конечно, плотоядный. Да будет вам известно, мой народ способен поедать что угодно, - с гордостью объявил куб, вызвав еще большее возбуждения в лагере.
- Удивительно! - пробулькал Шуушар. - Ваш народ умеет передавать мысли?!
- Только лучшие его представители! - объявил куб.
- Охренеть. Я думал, они просто тупо жрут, что на пути попалось, - сообщил Буппидо.
- Не только вы, господин Буппидо. Мы просто обязаны выбраться отсюда, - решительно поднялся Шуушар. - Мир должен знать! Все Подземье считает кубы примитивными животными. Мы веками не пытались даже общаться с потенциально разумными видом!
- Не знаю, какая разница, говорит ли желе, но я с рыбой согласен, - кивнул Юк Юк. - Как насчет выхода?
- Я готов помогать! - тут вызвался рыболюд.
Сарит и Элдет молча кивнули и тут же поднялись.

Добив с помощью с хозяина мозг, Тележка устремилась на помощь Татьярре. Остальные бросились в другую сторону. Общими усилиями приведенная в чувство Топси осторожно пересекла паутину, поддерживаемая Вильдой. За ней последовали ее брат и Шуушар. Чуть поколебавшись, присоединился и Сарит.

Огромный червь тем временем все так же плавно и грациозно изогнулся и приблизился к одному из прудов, проскользнув мимо Тележки и отрезав по пути их с Татьяррой от остальных своей огромной тушей. Длинные щупальца погрузились в воду...

Дерендил, как только сожрали иллитида, резко остановился. Ронт, готовый защищаться, увидев за спиной противника кольца червя, раскрыл рот от ужаса и опустил оружие. Помотав башкой из стороны в сторону, кваггот (или эльф?) проследил взгляд Ронта и обнаружил, что стоит в опасной близости от огромного создания. Подскочив на месте, он попятился и натолкнулся на Ронта, оба забормотали нечленораздельные то ли извинения, то ли ругательства... кажется, слишком громко: монстр тут же повернул к ним голову, и щупальца медленно, как во сне, потянулись к обоим.

Тут щелкнул арбалет, и крошечная стрела попала в одно из щупалец.
- Эй, урод! Иди сюда!- отбежавший на дальний конец острова Фаргас угрожающе махал оружием.
Червь резко дернулся и издал... нет, это был не рык и не шипение, это вообще не был звук. Это было телепатическое впечатление ярости, оглушительное, как удар молота. От резких движений огромного тела весь островок заходил ходуном. Паутина, связывающая острова с соседними, опасно натянулась, Вильда чуть не уронила Сарита, когда земля ушла у нее из под ног, но отчаянным усилием все-таки удержалась на месте. Воспользовавшись диверсией, Ронт и Денедил, спотыкаясь, бросились к остальным.

Жрица Тиморы уже помогала подбежавшему Ронту справиться с переправой, когда краем глаза увидела еще одно движение. Маленькая фигура, исчезающая в темноте. Фигура в расшитом рашеменском наряде, блестящая, как яркая бабочка, стремительно блеснула в отсветах физресса и исчезла в темноте. Тележка, зависшая над пустой дико раскачивающейся и изорванной паутиной выглядела какой-то... потерянной, что ли.

ссылка

Рука Вильды опустилась на плечо Сарита. Божественный свет хлынул из-под ее пальцев и из монетки в зубах. Как это часто бывало, когда она кого-то лечила она почувствовало как тепло от ее пальцев устремляется внутрь пациента, отыскивая и выжигая скверну. Отметины на лице Сарита засветились... кажется получается.

Но тут что-то пошло не так. Сарит громко, истошно закричал. Из отметин и распахнувшихся глаз полилась темная кровь. А мысленный взор Вильды вдруг заслонило нечто странное. Ей привиделось женское лицо, тонкое, бледное, очень красивое, как будто выточенное из грибов с тонким кружевом грибницы вместо волос. Тепло, где-то внутри темного эльфа натолкнулось на холодную жуткую темноту, которая погнала магию служительницы Тиморы прочь.

Откуда-то в руке Сарита взялся меч и он, не переставая страшно кричать, обрушил его на Вильду. К счастью, она успела перехватить удар. Так они и замерли, нос к носу, клинок в милиметре от щеки Вильды в окружении моментально проснувшегося лагеря. Глядя на свою неудавшуюся исцелительницу огромными перепуганными глазами и тяжело дыша, Сарит, смог наконец прохрипеть совершенно не своим голосом:
- Что ты сделала?

Полурослик благодарно принял фляжку, сел поровнее и отпил воды.
- Фаргасом меня зовут.
Он пошарил по карманам и достал носовой платок, цепочку с золотым кольцом на ней. Цепочку он осторожно отделил и убрал обратно, а платком протер лицо.

- Ух, спасибо, странники. Пропал бы я без вас. Угораздило же налететь на гнездо пауков. Десять лет хожу в экспедиции и первый раз такое. И ведь охрана со мной была и друзья верные, да что ж... - он расстроенно махнул рукой. - Я родом из Невервинтера. Антикварщик я, магазинчик у меня есть, женушка его держит, а я в походы хожу да древности всякие привожу. Какие покупаю, какие сам выкапываю. Ну вот и решили мы с друзьями попытать счастье в Подземье, да вот только не дошли. И карта у меня осталась. Боюсь, вернутся они несолоно хлебавши, да еще и меня хоронить наверняка собрались. Ох Гвенде ж дурные вести привезут как пить дать, прежде чем я вернутся смогу, - от последней мысли полурослик скривился, будто откусил лимон.

- А вы куда путь держите, коли не секрет? Я б вас отблагодарить хотел, да только ценного я ничего благоразумно в Подземье не взял. Но если чем могу поспособствовать вашему делу, вы скажите, буду рад.

Сарит помолчал секунд пять, переваривая сказанное Вильдой. Одно его ухо пару раз как-то нервно дернулось.
- И огненный шар у вас над головой, - добавил он в конце концов сухо. - От которого такие как я слепнут. Это если никто за цвет кожи не прирежет раньше, - он вздохнул и немного расслабился. - Слушай, Вильда, я не знаю, какой у тебя план насчет меня и зачем тебе тащить темного эльфа в этот твой храм, да только для начала нам надо еды собрать.

Он содрал со стены еще одну полоску оранжевого лишайника, несколько у него были перекинуты через руку на манер полотенца.
- Идем, покажешь, чего со спорами...
Пройдя несколько шагов и увидев раскрошившуюся шляпку, дроу схватился за голову.

- Да что ж вы делаете-то! Нас по этому бардаку только и выслеживать. Я уж не говорю про радость жрать кашу с пылью. Да и мелковаты эти споры. Так, держи, - он всучил Вильде свои полоски мха, - не валяй их нигде! Они пачкаются и нам их потом есть. Он подошел к высоченным грибам, уходившим под потолок пещеры. Найдя два близко растущих, он снял свою рубашку, оставшись в коротеньких черных штанишках, которые, видимо, тут использовались в качестве исподнего и по-хитрому связав рубашку в какое-то подобие мешка, полез между двумя огромными ножками наверх, кажется, собираясь добраться до самого верха.

Убегать по узким и неровным дорогам Подземья такой большой и разношерстной толпой оказалось очень непросто. Здесь не было дорог, тропинки, были чертовски неровными, периодический единственный проход вперед превращался в узкую щель. через которую проходилось протискиваться по одному. А еще здесь было темно, так что Вильде пришлось зажечь свет. С ним было лучше, но не намного, резкие тени зачастую скрывали неровности дороги не хуже полной темноты.

Шуушар вел компанию сбежавших рабов вперед, ориентируясь по каким-то одному ему ведомым признакам. Они искал влагу на сталактитах и сталагмитах, нюхал воздух со странными булькающими звуками, в общем выбирал проходы максимально неочевидным образом. Так продолжалось несколько часов. Погони видно не было, Джимджар и Ронт начали в голос сомневаться, что куо-тоа знает, что делает, но оптимизм Буппидо и мрачная уверенность Элдет и так и не представившегося дроу, что их обязательно будут преследовать и сейчас надо как можно быстрее двигаться хоть куда-нибудь, поддерживали подобие дисциплины среди уставших беглецов.

По ходу бегства Татьярра обратилась обратно в себя и уже не смогла тащить за всех кулек с добычей. Часть вещей взял Дерендил, а для части Таль быстро собрал какую-то самоходную тележку с ножками, которую тащил за собой на веревочке. Так с небольшой задержкой после небольшого привала, побег продолжился.

В какой-то момент в очередной щели в пещере забрезжил свет. Ронт ринулся туда первый и успел протиснуться до того как хоть кто-то успел среагировать. Свет, правда, был какой-то зеленоватый и не особо дневной, но видимо орк был слегка дальтоник. Вместо логичных в такой ситуации звуков ужасной твари пожирающей орка, с той стороны раздался присвист. Вскоре уже все беглецы пролезли в щель и увидели удивительное зрелище. По длинной пещере, заросшей огромными люминесцентными грибами, текла быстрая подземная речка. Сам воздух здесь как будто светился, над рекой струились потоки мерцающего тумана. Неподалеку через реку был перекинут оставленный неведомыми строителями каменный мостик.



Шуушар погладил себя по бокам и пробулькал:
- Это река впадает в Темноозеро. На той ее стороне, - он указал за мостик, - Шлюблудоп. Мы на верном пути. Осталось найти правильный проход к городу.
С этим словами он неспеша повел всех к мосту.
- Шуушар, постой. За мостом правильная дорога? - встряла вдруг Элдет.
Куо-тоа покачал... точнее поводил головой энергичнее чем обычно.
- Направление правильное, сам я так не ходил.
- Тогда нам лучше пройти вдоль реки, затрудним преследование. И там уже найдем еще один проход. До города много дней пути, должны быть еще дороги.

После небольших дебатов было решено пройти по руслу в сторону озера, где речка была не особо глубокой. Ледяная вода прибавила путникам бодрости, но не настроения. После еще двадцати минут пути, ноги отмерзли у всех, кроме Шуушара и решено было сделать привал. Ронт чуть не устроил снова драки, настаивая на привале на широком плато у самой речки, где росли редкие грибы, но его внезапно осадил дроу, указав на туман в воздухе:
- Фэрзресс. Если не хочешь проснуться с фиолетовой шкурой или чем похлеще, надо уйти от него, прежде чем вставать на стоянку.

В итоге, пропустив еще парочку выходов на другой берег, решили остановиться на высоком утесе, который скрывал лагерь от посторонних глаз и располагался намного выше тумана. Взобравшись наверх, пленники устало плюхнулись на камень. Итак, они сделали это, они сбежали от дроу. Осталось всего ничего, сбежать из Подземья и не попасться никому пострашнее.

Хелет Морна, именно так Илвара называла своего любимого питомца, что в переводе с эльфийского означало "черный мех", был недоволен. Ужасно недоволен.
Он сидел в своем гнезде с любимыми блестяшками... и кажется одной, самой большой блестяшки в нем недоставало, что и так уже изрядно действовало на паучьи нервы, когда в помещение вплыла Она. Восхитительная белая паучиха с чистой, блестящей шерстью и хищной стелящейся походкой. Но не успел он издать приличествующее моменту шипение и выразить тем самым свое восхищение и миролюбивые, и самые честные, намерения, как в его логово ворвались двуногие громилы. Да не просто ворвались, а начали все крушить. Один даже имел наглость уронить любимую статую хозяйки.

Такое Хелет конечно же простить не мог и для порядка укусил мерзавца за ногу, когда тот бесцеремонно пробегал мимо его гнезда, размахивая острой блестяшкой... уф, стало легче, надо позже забрать блестяшку... да как они смеют! Мохнатые двуногие вконец обнаглели и подняли свои грязные когти на белую паучиху. Такого Хелет не мог стерпеть и принялся вымещать свое недовольство на спине ближайшего из них. Получив укус от него и еще укус от паучихи мохнатый зверь оказался повержен. Они даже сражаются вместе... возможно это судьба... И тут после очередного удара второго монстра паучиха вдруг исчезла, а на ее месте появилась какая-то двуногая.

Хелет замер, озадаченно вращая глазами. Еще несколько секунд потасовки, двуногая получает новый удар и тут же превращается обратно в паучиху. Что за колдовство? Мохнатые чудовища умеют превращать пауков в двуногих? Это судьба хуже самой смерти! Хелет попятился. Прости, прекрасная паучиха, но... я не смогу жить с двумя ногами, это выше моих сил. С прискорбным пыхтением паук отступил в свое логово и забился в самый дальний угол.
Когда происходит что-то непонятное родная нора - вот спасение от всех бед! Слишком нервный день, слишком много событий!

Шуур посторонился, пропуская Ашу.

Затем он окинул взглядом проделанную работу и плюхнулся на пол в углу. Воспользоваться кушеткой сестры он, кажется, не смел.
- А ну-ка шевелитесь! У меня для вас есть дело. И вы не хотите его не успеть, - он ухмыльнулся.

Потом он вскочил ухватил одного из квагготов за бакенбарду и притянул его ухо к себе и начал что-то ему тихо втолковывать. Кваггот пробурчал что-то нечленораздельное и удалился. Дроу снова плюхнулся где стоял.

Кваггот вернулся через несколько минут с корзиной полной светящихся грибов и парой мотков тонкой веревки. Работа в святилище к этому моменту фактически была закончена. Шуур вскочил и практически отобрал у кваггота инвентарь.

- Так, вы мохнатые, ждите у входа, будет надо, позову. А вы, - он махнул Талю, Вильде и Татьярре. - Оттерли руки и за мной. С этими словами, он лихо спустился вниз по веревочной лестнице, как-то умудряясь при этом еще и держать в руках несколько предметов.

Внизу оказалась... спальня. Весьма уютная, по крайней мере для логова злобных эльфов-рабовладельцев. Полоток и стены были задрапированы черным полупрозрачным шелком, образовывавшем что-то вроде шатра. У входа была занавеска, которая сейчас была откинута. В середине помещения была большая круглая платформа, застеленная смятыми темно-фиолетового шелка простынями. На ней лежали несколько подушек и одеял цвета антрацита. Ближе к входу располагался столик с парой стульев из местного странного бледного дерева. На столе лежала пара книг и трехуровневое поле для драконьих шахмат с фигурами. По правую руку располагался еще один, намного меньший, алтарь Ллот, задрапированный в белую паутину, тоже украшенный пауком. По левую стоял огромный окованный сундук, метра два в длину.

Как только все спустились, Шуур всучил корзину Татьярре.
- Гирлянды вязать умеешь? Берешь и вяжешь из грибов, длинную такую. Должно на весь периметр хватить. И объясни рогатому чудовищу, чтобы помогал тебе. А ты, - он ткнул пальцем в Вильду, - полезешь наверх, будешь это все дело вешать. Должно получиться пять ровных пролетов. И осторожнее. А то я сегодня в хорошем настроении, - добавил он с волчьей улыбкой.

Пленники наконец выбрались из "благоухающих" стен пещеры и оказались в самом Велкинвелве. Здесь определенно лучше пахло. Водопад рядом с лагерем не только создавал постоянный шум, но и наполнял воздух водяной взвесью, которая прибивала пыль. Дышалось... хорошо. По-пещерному сыро, но хорошо.

Лагерь размещался в четырех сталактитах и нескольких пещерах в стенах рядом с ними. Все вместе соединяли прочные, но жутковато покачивающиеся мостики из толстого паучьего шелка. Очень тусклое люменисцентное освещение, в основном фиолетовых оттенков, придавало Велкинвелве таинственной своеобразной красоты. Если бы не рабовладельцы вокруг, это место могло бы быть началом отличного волшебного приключения.

Не успели все выйти, как Татьярра устремилась прямо к Джорлану. Охрана и квагготы двинусь ей на перерез, но отчего-то так и не заступили дорогу. То ли из любопытства, то ли упрямо-прямая осанка этран заставила их замешкаться несмотря на плачевное в общем-то положение ее хозяйки. Так или иначе но в руках Татьярры вспыхнул и погас огонь. Джорлан со смесью удивления и настороженности смерил дикарку взглядом, пока его подручные хватались за оружие. Подумав несколько мгновений, эльф процедил:
- Нижние жвала с пола подобрали, ротозеи. Еще раз что-то похожее вздумает выкинуть, стрелять не поражение, - просверлив взглядом своих сконфуженных подручных, он просто пошел дальше. Остальные дроу переглянулись, и пожали плечами. Но оружие больше убирать не стали и на Татьярру смотрели очень внимательно.

Группа сначала поднялась в один из сталагтитов. Дроу чувствовали себя на жутковатых мостиках как дома, а вот квагготы крепко держались за шелковые поручни и заметно напрягались при каждом качании моста. В сталагмите дежурили трое явно скучающих дроу. Они учтиво кивнули Джорлану при входе, но, как заметила Вильда, когда Джорлан вышел, один из них закатил глаза и плотоядно ухмыльнулся. У них отсюда был отличный вид на загон рабов. Для Таля и Вильды было темновато, но они подозревали что дроу скорее всего отлично видят практически все, что происходит в пещере... если конечно удосужатся посмотреть.

Затем они спустились на выступ и поднялись в следующий по порядку сталактит, на самый его верх. Здесь располагалось что-то вроде святилища. В центре помещения располагался алтарь... сначала Талю, Татьярре и Вильде показалось, что на нем сидит живой гигантский паук. Но потом стало понятно. что это просто очень искусно вырезанная статуя. Алтарь блестел полированной поверхностью странного бледного дерева. Кроме статуи на нем стояли два серебряных подсвечника с потушенными черными свечами.
Под алтарем была разлита огромная лужа крови. Кажется, свежей. При этом на самом алтаре не было ни капельки.
За алтарем в дальней части помещения располагалась кипа подушек. Вильда с некоторым трудом заметила, что там что-то шевелится. Что-то большое и членистоногое. В противоположной части от алтаря, ближе к входу было небольшое углубление в стене, в котором висела веревочная лестница, уходящая вниз, очевидно, под святилищем были еще помещения. Чуть дальше был альков побольше и там стояла изящная кушетка, задрапированная шелком, небольшой сундучок и несколько ковриков. На одном из ковриков сидела девушка-дроу, кажется, молодая (хотя кто их разберет длинноухих), облаченная в длинное платье их переплетеной серой и серебристой паутины. Она с нарочитым тщанием оттирала несколько серебряных ножей от крови с помощью тряпиц из корзины, которая стояла рядом, обмакивая их в большое ведро с водой.

Как только она подняла глаза на вошедших, вся охрана вместе с Джорланом коротко ей поклонилась - неглубоко, но это был уже и не кивок. Ее здесь уважали.
- Вы просили убощиков, леди Аша, - ухмыльнулся Джорлан. Некогда обезоруживающая улыбка изрядно пострадала, но он старался.



// Intimidation check 16 (Татьярра), успех. С дизой!
Perception check 23 (Вильда), 20 (Таль).
Insight check 18 (Вильда.)

Разговор был прерван появлением странного радужного свечения.
Свечение исходило от Галадона, который все это время, будто завороженный, рассматривал брошеную ему Шанной монету. Волны света пробегали от монеты по всей фигуре эльфа, иногда давая в процессе сполохи радужного огня. Рубин на черном перстне загорелся ярко, почти ослепительно и на присутствующих накатило неприятное чувство, что камень -- это чей-то недружелюбный глаз.

Иллюминация продолжалась несколько секунд, после чего прошла и эльф, стоявший до этого, как статуя, пошевелился. Он поднял глаза на своих товарищей и тонко улыбнулся. Радужки его глаз поменяли цвет и теперь содержали, кажется, весь спектр оттенков, какие только встречались на свете.
Взгляд радужных глаз по очереди обежал Шанну и Лена, после чего остановился на Иволге.
- Ее высочество, Беатрис Кинси, я полагаю? - спросил Галадон по-мерийски с заметным трудно идентифицируемым акцентом и, кажется, каким-то не совсем своим голосом, будто бы он почему-то не слишком удачно пытался прикинуться женщиной-иностранкой.

Представьте себе неандертальцев, попавших на ярмарку. Приблизительно так же вели себя и собравшиеся пираты, некоторые из которых вообще никогда не видели театра. Даже ярмарочных шутов никогда не видели.
Музыканты, появившиеся на сцене были встречены настороженным молчанием. Пираты приглядывались к диковинному развлечению, те, что пообразованнее шепотом наставляли своих более... простодушных коллег в основах происходящего.

Стоило Иволге появиться на сцене, как по "залу" пробежал изумленных вздох, который вскоре был сопровожден призывным свистом, парочкой громко выкрикнутых непристойных предложений и несколькими ударами: это те, кто решил предложениями не ограничиться попытались протолкаться сквозь толпу и были немедленно поставлены на место теми, кто стоял впереди. К счастью, сравнительно быстро безобразие улеглось и спектакль пошел своим чередом, испытав только еще один кризис внимания, связанный с появлением Шанны в костюме лесного духа. В этот раз Лену даже пришлось водворить обратно в толпу выбравшегося на "полосу безопасности" слишком горячего юношу. К счастью, парень был мелковат, да слабоват, чтобы оказать достойное сопротивление капитану и потому был отправлен восвояси быстро, прервав спектакль только взрывом злорадного смеха.

Ближе к концу акта показался отправленный Леном гонец с охапкой полевых цветов. Он поклялся всеми богами, что на острове нет ни одной цветочницы, но зато ему удалось самому собрать цветы за городом. Букетик получился пестроват и простоват, но зато обладал определенным бесхитростным шармом.

Когда занавес закрылся, повисло молчание. Потом кто-то в первых рядах захлопал и вскоре вся площадь подхватила овацию (кое-кто, после дружеского пинка или тычка соседа, само собой). Потом часть пиратов попыталась разойтись, впрочем, большинству вовремя объяснили, что представление не окончено и они остались.
Так или иначе, но первый акт, кажется, прошел с успехом.

Реакцию кхм... общества Барбы на такое необыкновенное событие, как спектакль, можно было назвать во всех смыслах удивительной.

Каким-то загадочным образом выяснив, что Николь согласилась помощь с охраной мероприятия, к ее кораблям потянулась небольшая процессия из людей самого различного внешнего вида и родов криминальной деятельности. Поначалу они спрашивали "а че, правда что ли", потом появилось несколько не слишком умных рэкетиров, которые пытались предложить "защиту" спектаклю. Никто из окружения Иволги этого не видел, но говорят, Николь лично переломала самому наглому из них все ребра до одного и выкинула за борт. На этом попытки нажиться на мероприятии скисли. А потом стали появляться предложения помочь. Так, на самой большой площади Роузбарба появился грубый, но прочный помост для представления. Какие-то пираты притащили дорогое парчовое полотно на занавес. А уж от желающих поучаствовать в самом действе и вовсе отбоя не было. Даже Миротворцы появились и стали приглядывать за этим конкретным причалом, но ничего не делали, просто наблюдали.

Николь стоически терпела все эти безобразия несколько дней, но затем объявила, что ей срочно пора отплывать и оставила разгребать пиратский энтузиазм и охранять Иволгу вместо себя молодого, симпатичного, на удивление опрятного и вежливого капитана пакетбота "Азарт", который служил под ее началом уже пару лет. Капитана звали Лен Драска, он говорил по-иверийски с небольшим акцентом и героически оборонял инкогнито Иволги и ее друзей, пристраивая сравнительно безвредных посетителей в охрану мероприятия и на подсобные работы.

За десять дней подготовки к спектаклю произошло и еще одно событие, определенно приятное. Шанна наконец-то оправилась от Ран и вновь заняла вакантное место лучшей подруги Ее Высочества, а так же человека, который удерживал Иволгу от слишком уж рискованных авантюр, что положительно сказалось на душевном здоровье всех, особенно Вэна и Галадона.

И вот, наступил великий день. Жарко, но не слишком. Только что прошедший дождик прибил пыль и солнце медленно просушивает пиратский порт. Площадь заполнена грязноватой и слегка нетрезвой толпой, по периметру собрались Миротворцы, серые, молчаливые, как затаившиеся волки. Но почему-то настроение праздничное. Ярко украшенный помост с занавесом притягивает взгляды, торговцы посмелее пытаются продавать зрителям всякую всячину и даже неизбежным карманникам, никто не пытается ничего отрубить при поимке, дело закачивается парой пинков, ну в крайнем случае, три-четыре хмурых Мироворца вмешиваются и убирают нарушителей спокойствия. Лен со своими людьми оттеснил толпу от помоста и стоит на страже. А за занавесом готовится к началу представления труппа...

Галадон глубокомысленно кивнул.
- Да, я думаю, предосторожности не помешают. Сигналом я займусь, есть у меня кое-какие идеи, как сделать связь более менее незаметной, - эльф задумчиво покрутил свое длинное правое ухо, как будто это была обертка от модных ныне дешевых гномьих папирос. Хотя, наверное, это сравнение приводить ему в лицо не стоило, наверняка он бы оскорбился бы за свои уши.

- Тогда осталось определить личность моего наблюдателя, - деловитый взгляд капитанских глаз преувеличенно внимательно упёрся в Вэна. - Это должен быть человек, которому я могу доверять, но которого нельзя было бы напрямую связать со мной. И я думаю, что я знаю подходящую кандидатуру.

- Я что, смахиваю на сказочницу? - немедленно вскинулась Николь. Она смешно скосила глаза на Вэна, потом картинно вздохнула и по-девчоночьи закатила глаза. - Ну ладно, тебе подфартило. Я достаточно выпила, чтобы подобреть, но недостаточно, чтобы все на*** забыть. Слушай сказку.

Николь залпом добила свой стакан с ромом и слегка заплетающимся языком начала рассказывать:
- Давным давно, черт его знает, когда жили-были на свете два великих и ужасный воина. Один из них был громадным южным варваром, а другой умелым и безжалостным северянином. Были они оба знамениты в своих землях и каждая собака хотела поучиться у них мастерству. И вот однажды великий воин юга нашел в горах сказочную долину, прекраснее которой не было на свете. Он отложил в сторону свой меч и умолял старейшин древнего и мудрого народа, что обитал в долине пустить его к ним жить. Старейшины были добры и согласились, все чин-чином, приняли его, как родного.

Николь подлила себе еще рома, но пить не стала.
- Прошло несколько лет и положил великий воин глаз на самую красивую девушку в долине, дочь одного из старейшин. Имя ее, как и имени воина никто не с тех пор не запомнил. Так или иначе, был у той девушки жених. Вскоре стало известно, что дочь старейшины отказала чужаку, а сам чужак в ту же ночь пропал. Появился он вновь через три дня во главе вооруженного отряда и потребовал выдать ему девушку. Старейшины отказали, и тогда принялся воин жечь и грабить дома в долине, угрожая уничтожить в ней все живое, если не отдадут ему его пассию.

- Прослышал о безобразиях в долине герой севера и приехал, чтобы приструнить бандита и раз и навсегда доказать, что он сильнее всех на свете. Однако воин юга был хитер и куда как более опытен в горной войне. Дружина северного героя несла большие потери, а долина теперь уже страдала от грабежей двух армий. И тогда девица, из-за которой и началась вся эта заваруха, написала обоим воинам, что выйдет она замуж за того, кто победит в сражении один на один. Воин юга согласился, потому, что любил ее, а воин севера потому, что решил, что это хороший шанс выиграть войну одним ударом, а из девушки получится хороший трофей. В небольшой деревеньке, в дали от обеих армий сошлись великие воины в схватке. И были они равны по силам. Сражение длилось... в общем долго длилось. И в итоге, оба так умотались, что не могли и пальцем пошевелить. Жители деревни по наущению их несостоявшейся зазнобы подкрались к обессилевшим воинам, убили их обоих и захоронили тела в разных местах.

Николь отхлебнула еще немного рома.
- В общем, после такой ерунды в долине драка прекратилась, а девушка вышла замуж за своего жениха. Однако говорят, что ученики тех воинов до сих пор ищут могилы своих учителей. И что однажды воины вновь восстанут и тогда никому мало не покажется.

Перестрелка, как и ожидалось как это ни удивительно, развивалась отнюдь не в пользу тренированных муков бойцов СБ. Грозный отряд бессташных героев Федерации принялся деловито окружать лучше вооруженных врагов.
Сначала небольшой приземистый боец, который сражался на правом фланге и прижал огнём Марию, попал под перекрёстный огонь Рокки и Марка и вынужден был неуклюже вжаться в колонну, чудом избегнув попаданий. В результате Мария обнаружила, что в нее больше никто не стреляет и сейчас самое время покинуть ненадежное укрытие.

На правом фланге высокий лысый мужчина высунулся, чтобы выстрелить в Джей, однако, та оказалась чуть проворнее, чем он ожидал и лихо подстрелила горе-вояку из инъектора куда-то в верхнюю часть торса, и он, так и не выстрелив, свалился на пол.
Его коллега справа, тот самый, что уже получил иглу из инъектора Джей и устоял, все-таки успел обстрелять ее и убраться обратно в укрытие, но его меткость сделала бы честь любому киношному стрелку из тех, что проходят специальное обучение с целью навсегда отучить их даже случайно попадать в цель.
Видимо, сообразив что бой оборачивается плохо, последний из СБшников вообще не показывался.

Кольта вдруг чему-то обрадовалась, откинулась на подушки и засмеялась. Отсмеявшись, она протерла глаза от выступивших слез и весело подмигнула Иволге.
- Коль была бы Аделька твоей теткой, краля, то я была бы твоей мамкой, - сообщила она, откровенно изучая реакцию гостьи на такие новости. - Сеструха я ейная, Николь меня зовут. И думается, мне, раз сестра моя тебя воспитывала, стало быть, ты алюрка храмовая. Вот уж никогда бы не подумала, - Николь поднялась на ноги и по-кошачьи потянулась. - Чего стоишь? Бросайте тюки и кыш на скамеечку, - она кивнула на разномастную мебель в комнате. - А я пойду нам выпивки принесу, пока Клэр с вами дела перетирает.

С этими словами, грохоча сапогами, Николь со скоростью, для человека столь много выпившего просто поразительной, вышла из комнаты и сбежала вниз по лестнице.

Вверх по крутым скрипучим ступенькам вслед за хамоватой особой, которая так была похожа на настоятельницу Адель. Было в этом подъеме что-то по-настоящему загадочное. Другие люди из другой реальности, наверное, сравнили бы тесный лестничный пролет с кроличьей норой.

Лестница в силу скромных размеров плохо подходила для таскания наверх тюков с тканью. Вэн однако же справился с испытанием достойно, и втащил неудобную поклажу так, будто всю жизнь бегал по узким лестницам с грузами. Преодолев лестничный пролет, все четверо оказались в просторной комнате.

Дом Клариссы по меркам Барбы, пожалуй, мог бы считаться богатым: крепкие стены, надежные, пусть и скрипучие ступени и полы. Лестница и комната были обшиты деревом, похожим на кораблестроительный шпон, что придавало дому сходство с корабельным трюмом. Здесь преобладали три запаха: запах старого дерева, запах спирта и ужасающий всепроникающий запах дыма от табака, вонючей курительной травы, которую калетцы с успехом продавали на Клыке. Дым, застилавший большую часть комнаты и лестницы, происходил из бамбуковой трубки, которую курила сидящая в дальней части комнаты в кресле женщина в черных калетских одеждах, каковые Вэн тут же опознал за северо-калетское кимоно, причем неправильно одетое: на левую сторону кимоно запахивали только на покойниках. Можно было, конечно, заподозрить, что женщина с трубкой мертва, в конце концов, чего не встретишь на пиратском острове, но с другой стороны Вэн никогда не видел, чтобы покойники так много дымили.
Мебель в помещении была... разной. Здесь была абесирийская резная скамья, инкрустированная перламутром, три грубые деревянные табуретки, полированный стол красного дерева с гербом какого-то иверийского рода, большая гора подушек самый разных цветов и размеров, сваленная на пол. Кресло в котором сидела женщина с трубкой было определенно позолоченным, обитым красным бархатом, безумно дорогим, и, конечно же, и не думало соответствовать темно-коричневой цветовой гамме комнаты.
На дальней стене висели три штурвала. Два поменьше, один побольше. Под самым большим из них в середине комнаты располагалась закрытая дверь.

"Адель", убедившись, что никто не потерялся по дороге (видимо, путем прохождения сквозь стену, потому что больше на лестнице деваться было некуда), прошла к горе подушек в углу комнаты и неизящно плюхнулась на нее, с любопытством переводя взгляд с женщины в кимоно на посетителей и обратно.